Первое слово съела корова

6 марта 2008 года коллектив из пяти авторов, включающий Нобелевского лауреата Линду Бак, дезавуировал собственную статью, опубликованную в журнале Nature в ноябре 2001 года. Событие не экстраординарное, но редкое. Что заставляет авторов вычеркивать из мировой науки несколько лет своего труда и к чему это приводит?

Нет такой статьи

Публикации естественнонаучной работы, подобной статье Бак и ее коллег, предшествует несколько лет кропотливого труда нескольких человек.

Поставить задачу, составить план работы, получить финансирование, провести эксперимент, собрать данные, повторить эксперимент, еще повторить, поправить данные, проанализировать данные, сделать выводы, поверить в них, убедиться в их значимости. В общем случае примерно так.

Далее необходимо сообщить миру о своих результатах, то есть написать статью и опубликовать ее в признанном рецензируемом научном журнале. Статья будет и источником информации для всех желающих, и доказательством заслуг ее авторов, и отчетом перед спонсорами о проделанной работе. Но для этого она сначала должна быть принята журналом.

Еженедельный журнал Nature, который в следующем году отметит 140-летие, - один из самых престижных научных журналов мира, особенно среди изданий общей тематики. В него подается около 10 тысяч работ в год. Примерно 60 процентов отбрасывается сразу: редакторы решают, что они не представляют интереса. Остальные подвергаются рассмотрению: редактор отправляет статью как минимум двум независимым рецензентам (признанным экспертам в своей области), а затем на основании их суждений принимает решение: отвергнуть, вернуть на доработку, принять безоговорочно. В итоге публикуется около семи процентов от общего числа поданных статей.

Публикация не означает, что выводы авторов верны. Но она означает, что несколько экспертов не усмотрели в работе ошибок, внутренних противоречий, искажений данных, свидетельств некомпетентности авторов. Она означает, что авторы сделали серьезную научную работу, с которой отныне необходимо считаться.

Чжихуа Цзоу (Zhihua Zou), Лиза Хоровитц (Lisa Horowitz), Жан-Пьер Монтмайер (Jean-Pierre MontMayeur), Скотт Снаппер (Scott Snapper) и Линда Бак (Linda Buck), работая в Гарвардской медицинской школе (Harvard Medical School), прошли все эти стадии: вывели трансгенных мышей, в нейронах которых синтезировался особый растительный белок. Белок мог путешествовать по синапсам и, определяя его положение, можно было восстановить структуру нейронной сети мышей. 8 ноября 2001 года Nature опубликовал об этом статью. Имена авторов шли в таком же порядке, как в начале этого абзаца (в западной традиции порядок имеет большое значение: первым, как правило, идет соавтор, сделавший большую часть работы, последним - наиболее именитый соавтор или руководитель группы).

10 декабря 2004 года шведский король Карл XVI Густав вручил Линде Бак и Ричарду Экселю Нобелевскую премию по физиологии и медицине за открытие рецепторов запахов и организацию обонятельной системы. В первую очередь премия была присуждена за совместную работу Бак и Экселя 1991 года; более поздние работы, проводившиеся учеными уже отдельно, также были учтены, но конкретно работа 2001 года о генетическом маркировании нервных путей не упоминалась. Это, как мы сейчас увидим, скорее хорошо (забегая вперед: статью дезавуировать можно, а вот отобрать Нобелевскую премию нельзя).

6 марта 2008 года Nature публикует сообщение за подписями тех же пяти авторов, но на этот раз не Article (статью), а Retraction (опровержение). Насколько нам известно, единого принятого русского эквивалента не существует, представляется логичным (и соответствует практике) называть сам текст опровержением, действие, совершаемое с его помощью, - дезавуированием, а в качестве глагола употреблять слова дезавуировать или отзывать.

Топором написанное вырубить нельзя, и даже в электронной версии журнала статья останется нетронутой, но теперь при ней стоит пометка: "К настоящей статье опубликовано опровержение". Это рекомендация научному сообществу считать эту статью КАК БЫ несуществующей. Ее выводы утратили силу. Авторы отреклись от них, редакторы сложили с себя ответственность за качество работы.

Практика отречения

Обзор, выполненный журналом Nature Neuroscience в 2002 году, показал, что с 1966 года из статей, попавших в базу Medline с 1966 года (их более 12 миллионов), было дезавуировано 464.

Не следует понимать, что дезавуированию подлежат все статьи, в которых впоследствии находятся какая-либо неточность или неполнота. Постоянно появляется множество статей, выводы которых находятся в прямом противоречии, и это нормально. Важно, чтобы выводы подтверждались аргументами, аргументы были корректны, непротиворечивы и проверяемы. Публикуйся Ньютон и Эйнштейн в современных журналах, статьи последнего не дезавуировали бы работы первого, а дополнили. Гипотеза о темной материи и гипотеза о ее отсутствии не опровергают друг друга. Когда одна из них будет доказана, это тоже не приведет к дезавуированию статей, посвященных защите другой: они просто станут частью устаревшей теории, вытесненной новыми фактами или новой интерпретацией фактов. А вот более 20 статей немецкого физика Яна Хендрика Шена, уличенного в подтасовке данных, были дезавуированы.

Показания к дезавуированию — невоспроизводимость результатов, очень серьезные ошибки, полностью дискредитирующие выводы, прямая фальсификация данных (бывает, и не так уж редко). Кроме дезавуирования, есть более мягкие формы спасения ситуации: публикация поправок (Corrigendum) и, в спорных случаях, выражение сомнения (Expression of Concern), самый актуальный пример см. ниже. Дезавуирование - высшая мера.

Дезавуировать статью могут не только авторы, но и сам журнал. Известны случаи, когда коллективные статьи отзывались частью авторов. Так, в 2006 году шведский ученый российского происхождения Татьяна Макарова, первый автор статьи 2001 года о намагничивании углерода, отказалась подписать опровержение. Один соавтор согласился с ней, считая, что результаты не опровергнуты, но остальные семь дезавуировали работу.

Причины

В случае команды Бак, однако, опровержение авторское и единогласное. Почему серьезные ученые выполнили плохую работу - вопрос детективный.

В опровержении говорится, что исследователи (теперь сотрудники Центра исследования рака имени Фреда Хатчинсона) не смогли воспроизвести собственные результаты. Стали разбираться: оказалось, что графики и таблицы, опубликованные в статье, расходятся с изначальными данными. Тут уж никакого доверия к выводам.

Опровержение содержит очень подробное описание функций авторов. Самое интересное - вклад Цзоу (теперь сотрудник Техасского университета): подготовил данные для статьи (те самые, которые разошлись с изначальными), занимался мышами, проводил анализы, вместе с Бак писал текст. Новостная служба Nature обратилась к нему за комментариями, но не получила их.

Линда Бак попросила Центр Хатчинсона провести дополнительную проверку двух более поздних статей, в которых Цзоу был ведущим автором. Гарвардская медицинская школа учредила специальную комиссию, которой поручено расследовать инцидент. Как видим, к делу отнеслись серьезно.

Последствия

На статью 2001 года теперь нельзя ссылаться как на официальную публикацию: ее нет. Между тем, ссылки на нее проставлены уже в 138 других работах (это, впрочем, еще не очень много), которые теперь должны быть исправлены.

Важно, какого типа эти ссылки. Если автор просто включил в список литературы работу близкой тематики, возможно, даже не читая ее, возможно, просто скопировав ссылку из другой работы (известно, что такое часто происходит), то исправление формальное. Если же в статье используется содержание работы Цзоу, Бак и других, то положение гораздо серьезней.

Специалист по обонятельным нейронам Хитоси Сакано (Hitoshi Sakano) из университета Токио считает, что содержательный удар по современной науке будет небольшим. Некоторые выводы злополучной статьи были независимо подтверждены другими исследователями, использовавшими другие методы. Некоторые, наоборот, были оспорены, что, однако, не мешало развитию соответствующей области.

Казалось бы, при чем тут Корея?

При том, что два ведущих научных журнала мира одновременно столкнулись с похожими неприятностями (отметим, кстати, что они не только их не замалчивают, но и поручают своим новостным службам писать об этом популярные заметки). 3 марта Science опубликовал выражение сомнения по поводу статьи корейского биолога Тхэ Гук Кима (Tae-Kook Kim) 2005 года, посвященной исследованиям процессов в живых клетках при помощи наночастиц (еще одна его статья по этой же теме опубликована в Nature Chemical Biology).

Поводом к выражению сомнения стало сообщение Корейского передового института науки и технологии (Korea Advanced Institute of Science and Technology), учреждения, в котором работал Ким. 12 февраля одна из коммерческих компаний сообщила институту, что не может воспроизвести результаты Кима. 13 февраля было начато внутреннее расследование (благодаря Хван У Соку у корейцев есть заметный опыт в этом деле). Через несколько дней Ким буквально ударился в бега: покинул Корею.

Показания его коллег, однако, дают основания подозревать мошенничество и полное отсутствие научной значимости обеих статей. Выводы еще не сделаны, но Science ожидает, что статья будет дезавуирована со дня на день авторами - непонятно, будет ли среди них Ким.

Самокоррекция

С одной стороны, рассмотренные случаи - пример, насколько уязвима современная наука перед недобросовестностью или ошибкой. С другой, они показывают стремление научного сообщества к исправлению своих заблуждений: и формальному, и фактическому. Плохо, что исправляется, вероятно, не все. Хорошо, что такое явление вообще имеет место.